Иное царство

[rivulet]

А когда за окном станет по-настоящему сыро, холодно и темно, наступит время вспомнить очень непростую осеннюю книгу.
Поль Керни "Иное царство"
Что будет, если маленький ребенок столкнется с миром мифов и волшебства? Только проводником его будет не Пак с волшебных холмов, не лев Аслан и даже не Белый кролик, а кое-кто другой.

пронзительная история о царстве Иных

Добро пожаловать в "Иное царство" Поля Керни. Под полог вечного и слишком уж живого леса, прямо в пасти волков и других странных и страшных созданий.
Формально причисляемая к жанру "фэнтези" эта книга - архетипическая история о блуждании в Пограничье.
"Я очутился в сумрачном лесу". Зачин не нов, но с веками он не теряет убедительности. Тем более, что повод тот же - поиски любви, спасения и заблудшей души - своей ли, чужой ли.
Это спешные больные строчки, написанные каплями крови на зеленых листьях, обугленными ветвями на песке, острыми когтями на человеческой коже.
В мучительном путешествии сквозь волшебные земли, которое, кажется, отбирает почти все, любовь и вера смешались с ужасом и отчаяньем. Мифы (тут и дикая охота, и темная башня, и зеленый человек) бешено прорастают сквозь плоть героев, сквозь тонкие завесы страниц. Болотная вода плещется под ногами, рдеет боярышник и рябина, смерть нестерпимо воняет, а кое-что страшно настолько, что нет ни слов, ни образов в сознании вчерашнего беззаботного ирландского мальчика, чтобы это осознать. И тут же отчаянная обжигающая близость на краю смерти - как последняя награда.
"Иное царство" - это книга о том, что детство не отпустит тебя никогда, даже если ты убежишь от него в другую страну. Это история взросления и самопожертвования. Это рассказ о том, как Орфей ходил за своей Эвридикой в Темный Лес.



Земля замедлялась, готовясь к темному времени года. На живых изгородях
покачивалась унизанная росой паутина, и в утреннем свете вспыхивала и
переливалась, как драгоценное ожерелье. Тянулся сентябрь, в воздухе
кружились листья, и наступали первые холода. Воздух по утрам кусался,
белая от инея трава хрустела под ногами, когда Майкл шел в школу. А в
классе дыхание учеников завивалось облачками, пока тепло их тел и труды
печки не поднимали температуру спертого воздуха.

Октябрь, ноябрь...

Наступил октябрь, кусая ноги и руки Майкла, когда он сонно сбрасывал
одеяло, и леденя воду в кранах. В доме Феев начали топить, сначала
осторожно, будто проверяя руку, только что сросшуюся после перелома, а
потом вовсю, когда холод установился. Майкл любил эти утра - спускаться к
каше в большой кухне, где за столом теснились люди и звучали разговоры, а
в открытой плите плясал красный дружелюбный огонь. А потом морозный воздух
снаружи и запахи, которые висели в воздухе, словно оледенев. Патока и
деготь, навоз и сено, овес и трубочный дым. Они окутывали утро, будто
какие-то сложные духи, а под ними чувствовался острый запах холодных
опавших листьев. Осень. А следом за ней уже подбирается зима.
Проводить такие утра в школе Майклу казалось преступлением, если не
хуже. Он ежился, ерзал, менял позу, беззвучно ругался и чувствовал, как
его сознание словно захлопывается на замок. По меньшей мере раз в неделю
он получал дополнительные задания за то, что не слушал объяснений, но это
было лучше, чем возвращаться домой с запиской. А потом Рейчел, не спуская
с него глаз, как раскормленный ястреб, держала его за столом, пока
дурацкие буквы, которые считались цифрами, не приходили в порядок. А к
тому времени, естественно, уже темнело, и день кончался. Конечно, можно
было стоять на заднем дворе в луже света, льющегося из двери у него за
спиной, и слушать, как река бормочет в темноте, как ухает сова, как пищат
летучие мыши, кружась в последних полетах перед зимней спячкой. Вот где
ему следовало быть, где он чувствовал себя своим... И чтобы рядом была
Котт. Она снилась ему по ночам: ее пальцы впивались ему в плечи, ее тело
сливалось с его телом в лесном мусоре под качающимися деревьями.
Прошел октябрь, и на сцену вполз ноябрь, темный и сырой. Майклу октябрь
всегда казался красивым месяцем, цветной каруселью теплых дней, к которым
примешивался бодрящий холод в конце долгих вечеров. Предвестник того, что
наступало, но благой предвестник.
Ноябрь был темным месяцем, холодным месяцем, когда выпадал первый снег.
Майклу он казался концом года, безвременьем, которое завершится только на
Рождество, - или глубокой зимой, в зависимости от точки зрения. Ноябрь
возвещал начало настоящих холодов, дней, когда ходить в школу было пыткой.

@темы: все дни осени, заметки читателя

Comments

[Юмеми]

Кто-то кроме меня тоже знает и любит эту книгу! Я так счастлива *___*

[rivulet]

Юмеми, узок наш круг даже среди англоязычных читателей, но мы есть

[Karolina Cienkowska]

Прочитала ее недавно, зацепила. Странная, очень ноябрьская книжка, необычная и по сюжету, и по реализации.

[rivulet]

Karolina Cienkowska, мне кажется, это один из лучших фэнтези-романов, что я читала. Но у меня о-оооочень специфический вкус. Характерно, что автор больше такое не пишет, а исправно выдает крепкий мейнстрим (судя по отзывам).

[Karolina Cienkowska]

rivulet, у меня сложилось впечатление, что эта книжка писала себя сама) потому что в ней много непривычного (и для фэнтези в том числе, один финал чего стоит, да и само путешествие), и не скажешь, для кого она - для взрослых, для подростков?

[rivulet]

Karolina Cienkowska, мне кажется, что это книга о детстве...и в этом смысле она (подходит) для всех, кто это детство любит, ненавидит и мифологизирует.